Германское консульство работает в самом западном регионе России уже более трех лет. Открывал его лично Йошка Фишер -- тогдашний глава МИД ФРГ. За это время уже успел смениться генеральный консул, однако к своей главной задаче -- выдаче виз -- дипмиссия так и не приступила. О том, когда наконец калининградцам не надо будет ездить за германской визой в Москву и почему ФРГ не станет поддерживать сепаратистов в Калининграде, корреспонденту «Времени новостей» Вадиму СМИРНОВУ рассказал генеральный консул ФРГ Гидо ХЕРЦ.

-- Герр Херц, прошлой осенью вы говорили: еще немного -- и консульство приступит к выдаче виз калининградцам. Как оказалось, это «немного» растянулось. Почему?

-- Все дело в административных трудностях, которых тогда я еще не видел. Хотел бы подчеркнуть, что в меньшей степени эти трудности на российской стороне, чем на германской. Да, тогда я сказал, что уже летом 2006 года мы сможем выдавать визы. И потом выявились эти трудности -- технического, замечу, характера, а не политического. Мы понимаем -- тот факт, что визы до сих пор не выдаются в Калининграде, осложняет наши отношения, затрудняет поездки калининградцев в Германию. И мы делаем все возможное, чтобы решить эту проблему. Так, планируем открыть временное визовое бюро в Калининграде на улице Ленинградская, 4. Думаю, в конце этого или начале следующего года начнем выдавать визы.

-- Но что же это за «технические трудности», которые длятся годами? И хотелось бы уточнить: кто все-таки затягивает дело -- Москва, Берлин или Калининград?

-- Нет, к российскому МИДу, местным правительству и мэрии у нас нет никаких претензий. Их позиция чрезвычайно конструктивна. А технические трудности заключаются в том, что продавец здания на улице Тельмана, 14, которое мы хотим купить, никак не мог собрать всю необходимую для сделки документацию. Этот процесс растянулся на полгода дольше, чем я предполагал. Замечу, что строительный комитет МИД Германии уже планирует проект реконструкции здания. Он очень сложный.

-- Вы упомянули, что визовое бюро на Ленинградской откроется лишь через полгода. Но ведь его планировалось открыть раньше -- об этом говорил губернатор Калининградской области Георгий Боос. Почему и здесь сроки сдвигаются?

-- Нет, мы так и планировали с самого начала -- временное визовое бюро сможет приступить к своей работе не раньше чем через полгода после получения соответствующего одобрения со стороны российских властей. А его мы получили в середине июня. Губернатор, наверное, что-то не так понял. Когда закончим с переездом? Не знаю, теперь я очень осторожен со сроками. В любом случае бюро откроется раньше, чем к полноценной работе приступит консульство на улице Тельмана. В МИД Германии знают, что это срочное дело.

-- Недавно состоялась встреча калининградского губернатора с дипломатами. Вы не пришли. Почему? А если бы вновь всплыла тема возможных сепаратистских настроений в Германии, как это уже было полгода назад?

-- Я тогда был в Берлине и приглашение на эту встречу получил слишком поздно. Что касается темы сепаратизма... После тех высказываний господина Бооса я встречался с ним. И он убедил меня, что его просто не так поняли.

-- Странная ситуация -- то губернатор, по вашим словам, чего-то недопонял. То его не так поняли. Может, нашим странам вообще не хватает взаимопонимания?

-- Ну, это все незначительные детали. Наоборот, я уверен, что у нас очень дружные отношения. Знаете, чем теснее отношения, тем чаще могут возникать недопонимания. Но ведь сути отношений это не меняет.

-- А как вы относитесь к тому, что одна местная радиостанция периодически так прямо и говорит в эфире -- что вы, господин Херц, сепаратист. Вас это не обижает?

-- Мы находимся в свободной стране со свободной прессой. А один из признаков свободной прессы -- то, что она может рассказывать всякие небылицы или даже неприятные кому-то вещи. Я знаю, о какой радиостанции идет речь. Насколько я понимаю, она не очень популярна. Но я давал ей в свое время интервью, объясняя, почему нет сепаратизма в Калининграде. А если бы он и был, то его не поддерживала бы Германия. Ведь для нас уже давно ясно, что Калининград -- российская территория. И Георгия Бооса я считаю хорошим губернатором, а Владимира Путина -- хорошим президентом.

-- Однако то, что Калининград -- российская территория, стало окончательно ясно лишь в 1990 году, когда был подписан договор «два плюс четыре», в котором говорилось и о границах в Европе...

-- Это понимание существовало и раньше. Калининградская область де-факто давно была признана российской территорией. Так что эта передача на радио меня совершенно не обижает. Хотя бы потому, что я, к счастью, не очень хорошо понимаю по-русски. Вероятно, если бы я знал язык лучше, то раздражался бы больше.

-- Если говорить об экономике, довольны ли вы нынешним уровнем сотрудничества Калининградской области и регионов Германии?

-- К сожалению, на протяжении последних лет это сотрудничество находится на одинаково низком уровне. Удивительно мало германских инвестиций в регион. Причина, наверное, в том, что имидж Калининградской области все еще плох в Германии. Наши инвесторы не знают, что им может предложить эта область. Им еще неясно, что Калининград -- это экономически активная часть России, которая сама за последние десять лет существенно преобразилась к лучшему.

-- Есть мнение, будто германский бизнес прекрасно знает возможности Калининграда, однако правительство Германии сдерживает его стремление инвестировать в регион, чтобы тем самым дистанцироваться от возможных обвинений -- якобы ФРГ «скупает» российскую область...

-- Мысль интересная, но слишком сложная. Все гораздо проще. Если германский инвестор понимает, что здесь он сможет заработать денег больше, чем в Польше, Румынии, Болгарии, Прибалтике или в самой Германии, то он приходит в Калининград. Как, например, компания Hipp, производящая детское питание. Она намерена открыть свой завод в Мамоново. Бизнесмены -- практичные люди. Они оценивают сложности и шансы каждого проекта. И если сложностей больше, то от проекта отказываются. Что их ждет в Калининграде? Трудности с получением визы, мало специалистов, говорящих на немецком или английском языке, бюрократия, которая совершенно непонятна германским гражданам. Вот что сдерживает инвесторов. А не какие-то политические причины.