Сегодня в Брюсселе открывается двухдневный саммит Евросоюза. На нынешнем саммите лидеры ЕС собираются обсудить общую энергетическую стратегию. Она предполагает выработку единой позиции на переговорах с поставщиками, прежде всего с Россией, поощрение использования сжиженного природного газа и атомной энергии, а также создание общеевропейских стратегических резервов нефти и газа для оказания помощи собратьям по ЕС в случае перебоев с поставками. Предполагается, что в будущем европейские энергетические рынки откроются для более широкой конкуренции, при этом вырастет взаимосвязь внутригосударственных газо- и электрораспределительных сетей. Россия прописана отдельной строкой -- при любой диверсификации Европе не обойтись без российских углеводородов.

«Я увидел у президента Владимира Путина сильное желание показать, что Россия может стать надежным, стабильным и безопасным партнером Европейского союза в области энергетики», -- сказал председатель Еврокомиссии Жозе Мануэл Баррозу «Времени новостей». Его неформальная беседа с российским лидером состоялась в конце минувшей недели в Москве. Однако, по словам г-на Баррозу, выявились и разногласия. Они касаются Энергетической хартии, с помощью которой ЕС хотел бы направить торговлю энергоносителями в русло собственных представлений о рынке и открыть путь европейским инвестициям в российскую энергетическую отрасль. Российский президент в беседе с Баррозу ясно дал понять, что Россия не ратифицирует хартию, которая предусматривает доступ третьих стран к ее трубопроводам и определяет подсчет цены за транзит. «Путин считает это пока невозможным», -- с сожалением отметил глава Еврокомиссии.

Глава европейской бюрократии все же нашел повод для оптимизма. «Я увидел, -- сказал Баррозу, -- искреннее стремление найти формулу более тесных, даже особых отношений с Европой в области энергетики. Путин обещал открыть энергетическую отрасль для европейских инвестиций, и это очень важно... Москва готова вести переговоры по энергетике с Евросоюзом как единым целым». Прежде Россия предпочитала иметь дело со странами ЕС по отдельности, а не с союзом в целом, что раздражало Брюссель. «Я уверен, что у нас есть важный инструмент взаимного влияния, -- подчеркнул г-н Баррозу -- Мы для России -- крупнейший покупатель. ЕС и Россия взаимозависимы. Россия заинтересована в сбыте газа и нефти, мы в надежных поставках. Не надо представлять наши переговоры игрой «кто кого». В этой ситуации все в выигрыше: поставщики, потребители и страны транзита. В их коренных интересах строить модель сотрудничества, а не конфронтации».

Недавний российско-украинский газовый спор не нанес странам ЕС большого материального ущерба, но вынудил европейцев задуматься о своей зависимости от восточного поставщика. Однако разговоры о диверсификации источников энергии не могут скрыть реальность: европейские запасы углеводородов стремительно тают, ветер и приливы неохотно увеличивают долю в энергобалансе, а на атоме после Чернобыля стоит черное клеймо. Если же все оставить как есть, то Европа в 2030 году будет зависеть от внешних источников не на 50%, как сейчас, а на все 70%.

Перед лидерами двадцати пяти стран ЕС стоит задача найти общую стратегию развития, которая в эпоху глобализации не дала бы Европе превратиться в исторический музей с пыльными стендами и седовласыми смотрителями в потертых костюмах. Принятая в 2000 году десятилетняя Лиссабонская экономическая стратегия поставила цель превратить экономику ЕС «в самую динамичную и передовую в мире» с помощью внедрения новейших технологий при одновременном создании новых рабочих мест. Половина срока уже прошла, итоги первой пятилетки удручают. С досадой отметив это год назад, европейские руководители договорились вдохнуть в Лиссабонскую стратегию новую жизнь.

Наднациональные органы ЕС видят решение в либерализации экономики, размывании национальных барьеров, объединении сил и средств в науке и образовании, поощрении частной инициативы. Они видят ЕС не как сообщество отдельных стран, а как единую экономическую державу с 450-миллионным населением.

Однако вслед за отказом французов и голландцев поддержать проект евроконституции и обострением споров вокруг союзного бюджета внутри ЕС поднял голову «экономический патриотизм». Политики вновь заговорили о национальных интересах и даже попытались предпринять практические шаги для их защиты, прежде всего в области энергетики. Французские власти организовали слияние госкорпорации "Газ де Франс" и частной энергетической "Сюэз", чтобы помешать покупке «Сюэза» итальянской «Энель». Испанцы уберегли мадридскую энергосистему от перехода в собственность немецкой «ЭОН».

Жозе Мануэл Баррозу перед саммитом предупредил, что выживание Европы в глобальной системе возможно только при отказе от национальных амбиций и протекционизма. «Даже самые крупные страны не смогут справиться в одиночку, и экономический национализм не решит проблем», -- заявил он и подчеркнул, что в условиях растущей конкуренции «абсурдно защищать национальные рынки».