Отсутствие связей между рынком образования и рынком труда приводит к необеспеченности российского производства трудовыми ресурсами. А сложные отношения бизнеса и власти не позволяют этот разрыв преодолеть. К такому выводу пришли авторы книги «Социальная политика российских компаний», представляя ее вчера на пресс-конференции в Москве.

Заместитель директора Экспертного института при Российском союзе промышленников и предпринимателей Андрей Нещадин сообщил журналистам, что ситуация с трудовыми ресурсами осложняется в первую очередь демографической ситуацией: «Например, в Санкт-Петербурге почти половина населения -- пенсионеры». Также российских работодателей беспокоит качество трудового потенциала -- его здоровье, продолжительность жизни и образование. Не хватает работникам, по мнению специалистов, и идеологии -- морали и знания норм поведения, а также умения работать корпоративно. Общей желательной характеристикой для всех категорий нужных работников стало стремление «хорошо работать и зарабатывать».

По словам г-на Нещадина, беспокойство вызывает и вектор развития отношений бизнеса с властью. По его мнению, с 1992 по 1995 год в России процветало «лоббирование без правил», с 1996 по 1999 год крупный бизнес диктовал власти решения. «Сейчас у власти и российского бизнеса партнерские отношения, -- констатировал Андрей Нещадин, -- но власть при этом старший партнер. Такие отношения неплохо зарекомендовали себя в Японии и Корее. Но в таком случае старший партнер должен заниматься прогнозированием развития экономики страны, удержанием валюты. У нас государство этим не занимается».

По словам аналитиков, популярный теперь тезис о социальной ответственности бизнеса превратился в вымогательство со стороны властей и всевозможных фондов. «Бизнес может помочь, но не заменить власть», -- намекнул г-н Нещадин. При этом, по словам присутствовавшего на пресс-конференции профессора кафедры менеджмента и экономики Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусств Григория Тульчинского, ключевую роль в любом обществе все-таки играет бизнес, а не власть. Правда, это и обязывает бизнес ко многому. «В идеальной ситуации социальная ответственность бизнеса не сводится к законопослушанию. Он должен «выходить за забор», вкладываться в развитие человеческого капитала». Г-н Тульчинский вообще настаивал, что социальные инвестиции являются серьезным фактором экономического развития: «Дело не в концепциях, а в понимании, что развитие не сводится к росту ВВП, нужно еще знать, на что его тратить».

Тратить эксперты предлагают на подготовку профессиональных работников. «В начале 90-х годов почти у всех предприятий был избыток рабочей силы. Потом рабочую силу стали воровать друг у друга. Профессионально-технические училища передали на уровень муниципальных властей, и сейчас, например, Министерство образования вообще не знает, сколько их в стране, -- пожаловался г-н Нещадин. -- Предприятиям приходится переучивать выпускников вузов под себя. А на это уходит в среднем лет пять». Не лучше ли, вопрошает аналитик, допустить бизнес в процесс создания стандартов образования? Бизнес и общество заинтересованы в совместном с властью определении приоритетных направлений развития и уже после этого в их финансировании. «Правительство пытается финансировать результат, а не процесс. При этом бюджетная сфера старается дать самую худшую услугу по самой высокой цене! В бизнесе так не бывает», -- пояснил эксперт.

При этом отдать все на откуп государству тоже не представляется возможным. Доцент Курганского филиала Академии труда и социальных отношений Николай Горин считает, что в отношениях бизнеса и власти могла бы сработать такая схема: «Бизнес исправно платит налоги, а эффективная бюрократия делает все остальное, в том числе и формирует адекватный рынок труда. Но у нас нет эффективной бюрократии».